Event Horizon: Aftergame

Кара всегда выглядела старше своих лет. Отчасти из-за манеры держаться, подсмотренной у шерифа Монтеро, отчасти — из-за внешности. Говорили, она удалась в отца. Высокий рост, слишком мощные для юной девушки плечи, грубоватое лицо... Кара гордилась тем, что еще в четырнадцать ее нередко принимали за совершеннолетнюю. Плод незаконной любви, лицом она походила на коренную американку, густые кучерявые волосы явно унаследовала от предков-африканцев, а вопрос цвета кожи никогда ее не волновал, потому что вряд ли кто-то смог бы определить, Кара темнокожая в светлые пятна или наоборот. Глаза и те были разные, и на мир она смотрела ясно-голубым левым и по-собачьи карим правым.
Так было и сейчас.
Глаза остались тем единственным, что в ней еще напоминало ту, прежнюю Кару Абаль. Глаза — и выбритая правая сторона головы.
Она никак не могла привыкнуть к своему отражению.
Смешно, инопланетная автоматика свела татуировки, приводя в порядок ее кожу, но оставила как есть глаза.
Гетерохромия, безвредная генетическая мутация. Говорят, некоторые в колониях специально так делают...
Татуировки было жалко.
"Спутник" на левом плече она уже набила заново, пока еще оба носителя эскиза не слиняли, а вот галактику, занимавшую всю спину и забегающую рукавами на плечи, было не восстановить. Вряд ли Шумер, учитель Кары в деле росписи живого тела и автор всех ее татуировок, пережил атаку мэса. Да и... смысла теперь не было. Галактика была их с Шумером шедевром, идеально вписанным в ее пеструю спину с пятнами туманностей и созвездиями родинок.
Кара медленно провела пальцами по своему отражению в зеркале.
Нет, она, наверно, никогда не привыкнет. К гладкой смуглой коже, к точности своих движений. Долго еще будет по привычке искать пальцами имплант за правым ухом.
Конечно, это все было здорово. Просто отлично! Не менять ампулы с ферментом по часам, нормально улыбаться, не выть от боли в дергающихся мышцах каждый раз когда сбойнут импланты.
...Ее барменской фишкой был коктейль "Дарвин содрогается", когда она заливала компоненты в шейкер и отключала нейросистему, пронизывавшую ее руки от середины плеча до пальцев.
Слишком много перемен.
Кто из них, детей гетто "Найджел", не мечтал о таком? Стать здоровым, сильным... Нормальным.
Глядя в зеркало, она каждый раз чувствовала себя вором. Самозванцем.

...Она ругалась с Бутом как проклятая. Еще тогда, в пустошах, этот тип здорово взбесил ее. Своим покровительственным высокомерием взрослого и "чистого", своими грубыми попытками им врать, презрительно брошенным "девка боится"... Этим, пожалуй, сильнее всего.
Она не боялась!
Она, может, единственная из раздолбаев-друзей понимала, что нельзя лезть под автодок в пустоши по приглашению подозрительного чужого хмыря, который мог запросто оказаться из тех, кто скручивает импланты с доверчивых придурков.
Буту хотелось от души начистить его возмутительно правильное лицо.
— Как мы будем это обяснять?! — рычала Кара, выразительно тыкая ему под нос руку Ксави, которой еще недавно у него не было как таковой. — Само выросло? Да нас закроют в лабе и на запчасти разберут, выясняя, каким это чудом граждане второй категории на грани с третьей размутировали в чистейшую первую!
— Разберут, если станешь много трепаться, - огрызался "не-дальразведчик". — Генетическая проверка покажет, что вас не существует. Скажете, что у них базы сбоят, назоветесь любым именем, сделают вам новые айдишники, никуда не денутся.
— Слушай, раз ты такой умный и уверенный, может, поспособствуешь?
Бут устало вздохнул.
— Кара, отвяжись. Эти трое, — он махнул рукой в сторону парней, — хотя бы с управлением помогали и кое в чем разбираются, от них толк будет. А ты только языком трепать и можешь.
Впервые за их недолгое, но яркое знакомство Кара ему ничего не ответила. Развернулась и вылетела из рубки, задыхаясь от бешенства.
Толку от нее нет, значит?!
Обидно было до одури. Потому что, в сущности, Бут был прав.
Это в Найджеле она чего-то стоила. Это там ценили ее умение набить красивый рисунок, вкусно смешать выпивку и участливо выслушать. А здесь...
Майло и Ксави технари. Крис... ну, он Крис. Даже малыш Кайл, оказывается, здорово шарит в навигации. И Карин присмотр ему теперь не нужен, в "чистом" мире он ориентируется уж куда лучше нее.
Бут был прав.
И Бут утрется.

Они расстались на Марсе. Каждый шел за своей мечтой, Ксави — в гражданское кораблестроение, Майло — в военное, Кайл — летать. Крис в какой-то момент просто тихо изчез из поля зрения, и Кара на него не сердилась. Если он действительно... у него могли быть крупные неприятности здесь.
Ей самой рекомендовали лететь на Землю-два. В Солнечной системе было жарко, и всякие гражданские девочки были нужны здесь как...
Следовало бы так и сделать. В конце концов, это было самое естественное, здравое решение. Никто не осудил бы ее.
"Девка боится..."
Проводив друзей, вместо гражданского космопорта Кара свернула в вербовочный пункт армии Содружества.

— Какие дьяволы затащили этого полковника в такую задницу? — тихо ругался Уотч, разглядывая со своего места координаты, по которым их нес Тормент.
— Ой, Дог, не скрипи, без тебя тошно, — огрызнулся пилот. — Вдруг он там скопытился уже, и мы только зря тащимся.
— Не каркай! — рявкнули сразу несколько голосов из десантного отсека.
— Поднять скорость до предела допустимой? — вежливо поинтересовался Тормент.
— Отставить, — прозвучало с командирского места.
— Но Ворона сказал, что мы тащимся, — уязвленно заметил ИИ.
— Я образно, — буркнул пилот. — Кто вообще додумался запихать в Графрат мозги от истребителя?
— Да не был Тормент истребителем, это хохма такая, — фыркнул Уотч. — От прошлого экипажа. А ему понравилось, и теперь он чуть что врубает форсаж и плачется на слабое ускорение.
— У моего приятеля в байке стояли мозги с Графрата, — женщина в кресле командира улыбнулась воспоминанию. — Его звали Танк и он тяжело переживал дауншифтинг.
— Откуда твой приятель взял мозги Графрата? — удивился Ворона.
— На свалке нашел, — пожала плечами женщина.
— Где это такие ИИшники по свалкам валяются?
— На Земле.
— Ого, Шаман, ты с Земли, что ли? — оживился Уотч. — И как там?
Женщина молчала, и Ворона ткнул приятеля локтем в бронированный бок, шикнув тому:
— Сам подумай, придурок.
— Паршиво там, — задумчиво отозвалась Шаман, будто и не заметившая эту короткую перепалку.

Они свалились с неба как снег на голову, распугивая все то, что имело благоразумие испугаться и методично отстреливая то, что пугаться отказывалось. Тормент пронесся над местом высадки живой молнией, лихо развернулся и выпустил свой десант, предоставляя им добить то, что еще шевелилось.
...Полковника из укрытия пришлось выковыривать. Баррикада вышла качественная, местная нечисть пробиться к нему так и не смогла, но и сам он выбраться уже не надеялся. Связь сдохла, батарея фонарика доживала последние часы, и только воды было более чем достаточно - с текущей трубы срывало уже четвертую заплатку, и вскоре полковнику пришлось бы отращивать жабры.
Тем не менее, нежданных гостей он встретил плотным огнем и громким злым словом, так что группе пришлось плюхнуться броней в бетон и доходчиво объяснить, кто они такие, почему вошли без стука и что им надо от полковника Тиммонса.

— Добро пожаловать на борт, сэр, — из динамиков брони звучал уже знакомый женский голос, принадлежащий сержанту Абаль, командиру посланной по душу Тиммонса группы. — Пристегнитесь, наш Тормент раньше стоял на истребителе.
Сквозь уставную вежливость просачивалась легкая, едва уловимая ирония.
После старта женщина сняла шлем, и Тиммонс наконец вспомнил, почему ему знаком и этот голос, и эта манера ехидничать по поводу и без.
Ей не хватало безумной стрижки, по выбритым вискам протянулись новые татуировки, индейское лицо стало жестче. Но, обернувшись с вопросом к пилоту, она скользнула по Тиммонсу своими дикими разноцветными глазами. И насмешливо подмигнула левым, голубым.