Часть 2

Алюстриэль

Избранница Мистры и правительница Жемчужины Севера, лэди Алюстриэль одним лишь упоминанием своего имени дарила людям надежду и уверенность в завтрашнем дне. Вскоре после освобождения Эверлунда, Серебристая леди вернулась в столицу, не желая влиять своим присутствием на шаткий авторитет Временного совета. Бессонные ночи заставали её одну в своих покоях, в немом созерцании бурных потоков Раувина. Её мысли возвращались к событиям последних недель, заставляя вновь и вновь искать скрытые от пристального внимания детали и закономерности. Она, как никто другой, понимала, что Лига Серебряных пределов устояла перед лицом опасности, но обнажила свою слабость немыслимым силами, сотрясающим этот мир.

Мурвокер

Капитан Кайл Мурвокер по личной просьбе был освобождён леди Алюстриэль от занимаемой им должности капитана армии и консула Эверлунда и отказался от всех полагающихся ему почестей и наград. Вскоре он покинул город и лишь несколько писем, подписанных его рукой, пересекли границы городских стен. Знающие Кайла люди говорили, что магия смогла залечить его измученное тело, но была бессильна затянуть уродливые шрамы на его душе.

Со временем, Кайл всё же вернулся в родной город и поселился в стенах Ордена Смотрителей камня, где проводил свои дни, тренируя новобранцев. Его резиденция, восстановленная после пожара, была подарена городу и ныне размещала в своих стенах свыше десятка семей, спасённых из Сандабара.

Ассиус и Тиара

По иронии судьбы Ассиус заменил своего отца на должности капитана армии Эверлунда и стал почётным членом Временного совета. Его неоспоримый авторитет среди ополченцев, боевые заслуги и талант вести за собой людей помогли ему быстро наладить пошатнувшееся величие военной мощи города и собрать верных ему союзников и ветеранов в мощный и дисциплинированный кулак.

Леди Тиара помогала мужу на каждом шагу его изнурительного пути, подставляя своё плечо всякий раз, когда усталость или бремя ответственности наровили опрокинуть его наземь. Она не отходила от него ни на шаг, присутствуя незримой тенью за его спиной на всех заседаниях Совета и изнурительных военных построениях. И так длилось до тех пор, пока её очевидная беременность не стала вначале очень заметной, а потом и уж вовсе тревожно примечательной.

Случилось это жаркой летней ночью, в разгар чудовищной грозы, коих не помнили жители Эверлунда, под шквал грома и молний в котором никто не расслышал неистовый звериный вой, доносившийся из поместья капитана. На утро город уже облетала радостная новость о том, что у сэра Ассиуса и леди Тиары родилось пятеро здоровых малышей на радость своим родителям и на удивление горожан. Никто и не обратил тогда внимания на то, что взъерошенный отец не приглашал никого в свой дом, а из закрытых ставней еле слышно доносилось радостное собачье повизгивание.

Агамон

Получивший столь желанную свободу, демон в точности выполнил приказ своего нового хозяина и исчез вместе с удивлённым Гарудой в вспышке лилового пламени. За долю секунды, которая была отпущена ему на размышление, он решил перенести свою жертву в единственное подходящее место которое он знал - в личную темницу Шэдоулиня, его бывшего и столь ненавистного ему хозяина. Глубоко в толще безымянного пика Хребта мира, в почти двух милях от поверхности была небольшая полость, известная только одному человеку. Агамон не раз переносил сюда его гостей, дабы те в непроницаемой тишине и одиночестве смогли оценить все преимущества дальнейшего сотрудничества с арфистами. Идеальная тюрьма, несколько метров в ширину, столько же в высоту и каменными стенами 2 мили в толщину.

Агамон сбросил своего пассажира, отпрянул от него и исчез в новой вспышке, явно ощущая реальную угрозу, исходившую от неизвестного ему существа. Минутой позже он уже стоял на холодных мраморном полу упавшей башни, изливая свой гнев на остатках уцелевшей мебели. Дважды обманутый и дважды использованный он метался в ярости по всему городу и далеко за его пределами, пока калейдоскоп помещений и просторов не остановил свой бешеный бег, а сам демон обессилено не упал наземь, жадно глотая воздух вспенившей пастью.

Шэдоулинь

Бывший консул Эверлунда и мастер-арфист всех северных земель, Эаэрлаун Шэдоулинь спал и не видел снов. В недосягаемых уголках Великого колеса, где план негативной энергии вгрызается в стихийный домен земли, среди бесконечных коридоров и поворотов, в живой клетке из костей и сухожилий, лежал самый влиятельный человек Эверлунда в полной и тотальной власти Солимра ибн Вали Барад, нового и самого перспективного ученика Вэлшеруна.

Вальтер

Как только в городе закончилась бойня и стало безопасно появится на улице, Вальтер приготовил обещанную дозу зелья, собрал свои чемоданы и сухо попрощавшись со стоявшими у выхода охранником ушёл и был таков.

Покинув Эверлунд, эксцентричный маг вскоре стал часто упоминаться в магическом обществе и аристократических кругах. "Регенерационный эликсир Вальтера" стал хитом продаж в Вотердипе, принося огромную популярность, признание и деньги своему создателю, большая часть из которых уходила на замалчивание и реабилитацию редких "неудачных" случаев применения эликсира.

Вильм

Семья Вильма была в числе первых беженцев, которые вернулись в Эверлунд, как только по Вечноболотному пути пронеслась новость о триумфе Серебряного легиона. Не веря своему счастью и осыпая всех богов благодарными восклицаниями они пропускали мимо ушей все попытки Вильма рассказать им о своих приключениях и новых друзьях, особенно о господине Нортоне, который куда-то запропастился и всё никак не объявится.

Шли дни, и с каждым восходом надежда на встречу со старым другом таяла так же стремительно, как сохли слёзы на молодом юношеском лице. Ассиус и прочие его друзья дистанцировались от него, закрученные водоворотом ответственности и суматохи. Даже Вальтер и тот ушёл не попрощавшись, оставив своё обещание научить его фокусам невыполненным.

Пройдет ещё несколько месяцев и Вильм окончательно осознает свои дальнейшие цели в жизни и с упрямостью, столь свойственной пацанам в его возрасте, будет просится быть принятым новобранцем в городской гарнизон.

Таша

Не располагая необходимым для этого когнитивным механизмом, огромная лимонная черепаха так и не поняла, куда её привели, что происходит вокруг и почему тут так плохо кормят. Она скучала по сочной траве на берегу озера где появилась на свет, мёрзла по ночам от жуткого холода и ветра и горевала по возможности выпасаться на бескрайних просторах Высокого леса.

В конце её долгого пути Ташу поджидало лишь редкое внимание своих бывших пассажиров да физический труд, редко тяжёлый, но всегда монотонный и унылый.

Бурекрыл и Шелкопёрка

За парой скандальных грифонов, как и положено, ухаживали добросовестно и безупречно ибо на меньшее те были просто не согласны. Свежее мясо, чистая шерсть и просторное светлое логово отвлекали их от размеренной дневной скуки, заставляя энергичных по природе животных жадно предвкушать действий и активности. А пока та всё не приходила, они хотя бы могли наслаждаться столько желанной близостью и непотревоженным покоем.

Несмотря на все старания, пара так и не смогла обзавестись потомством и заготовленный для особого случая стог душистого сена продолжал собирать пыль в дальнем углу чердака, мечтая однажды превратиться в элегантное, украшенное шёлком и перьями, грифонье гнездо.

Иввелион

Ученик шестого круга Изумрудного ордена, Агвель ва Иввелион закончил своё обучение под руководством магистра Шэнасси и с отличительными оценками представил свой выпускной доклад на тему крупногабаритных транспланарных переходов и их пагубного влияния на окружающую среду. Среди пришедших отзывов на его работу к удивлению экзаменационного совета было зачитано письмо самой леди Алюстриэль, написанное её рукой. В отзыве авторитетной волшебницы высоко отмечалось качество и актуальность представленной работы, а также приводились рассуждения и конструктивная критика относительно дальнейшего вектора исследований в данной области.

Олаф

После трагедии в Эверлунде, Олаф и его семья перебрались в Сильвермун, где тщетно пытались найти покупателя осиротевшей гостиницы на Сильвермунско-Санадбарском перевале. Когда судьба Цитадели безумного Олафа стала очевидной, повидавший многое на своём веку старик спаковал все свои вещи, продал дом в Эверлунде и со своей сестрой и её детьми уехал на юг, подальше от вида горных хребтов, видимых из мансарды их дома на Парковой аллее.

Известный лишь его близким друзьям дневник, который старик Олаф вёл 30 лет своей жизни на снежном перевале, был издан мизерным тиражом под псевдонимом Сомна Фалора и был забыт ещё до того, как тиснёные буквы на его обложке скрылись под сизой пеленой бумажной пыли.

Склиз

Невесть откуда пришедший в Серебряные пределы гоблин заработал себе славу полевого повара у сотни-другой повстанцев и после освобождения Эверлунда был с радостью принят в кулинарный бомонд города. Конечно, экзотика гоблинской кухни, наполненной такими шедеврами кулинарного искусства как маринованные крысиные почки и сушёные листья картофеля находили отклик в сердцах лишь самых изысканный и самых голодных гастрономических критиков.

В конце-концов цепочка рекомендаций и знакомств привела молодого гоблина к дверям Ордена камня, где вакантная должность повара была быстро заполнена запахом экзотической стряпни и гоблинской ругани, доносившейся с кухни.

Старх

Захваченный живым лидер последователей Оркуса бросил вызов всем судьям, инквизиторам, палачам и священникам в регионе. Пытки, уговоры и обман в разных пропорциях и комбинациях приносили больше вреда, чем давали каких-либо ожидаемых результатов. Стремление проникнуть в мысли слуги легендарного демон-принца оставляло несчастных магов, проводивших процедуру, плевать пеной и безумно кричать какие-то бессвязные речи об инфрафиолетовых звёздах и плотоядных углах во времени. После третьего подобного случая инвазивное вторжение в сознание пленника решили отложить до лучших времён.

Тем временем сам Старх не бросал отчаянных попыток оборвать свою лишённую перспективы жизнь и уповать на милость своего хозяина. После последней, особо изощрённой попытки, которая предусматривала незаметное откусывание своего языка и попытку подавится ним, на него нацепили регенеративный ошейник, препятствующий подобные инициативы.

Генерал Таннис

Командир Серебряного легиона и правая рука Алюстриєль генерал Таннис, командуя резервом, вернулся в столицу и укрепил всё ещё тревожащий его северный фронт. Последующие две летние кампании на территории Лунного леса вернули относительный мир и порядок в северные земли, отбросив самые агрессивные и одичавшие стаи оборотней далеко за границы Серебряные пределов.

Несмотря на все свои заслуги и усилия в победе, торжественный парад в Сильвермуне он отметил в привычный для себя способ - плечом к плечу с солдатами северного гарнизона на границах цивилизованных земель.

Турланг

Таинственный покровитель Высокого леса сдержал своё слово, даровав тишину и торжественный покой под кронами вечнозелёных великанов. Измотанный и обессиленный лес чёрной стеной растянулся в величественном безмолвии, позволяя любому войти и почтить покой и память уснувшей империи.

Высаженное в королевском саду древо принялось на новом месте и в первый же год вспыхнуло яркими багровыми цветами, устелив землю сплошным алым ковром. Несмотря на всю свою красоту и торжественность, цветы обладали еле уловимым солоноватым металлическим запахом, отпугивая от себя медоносных пчёл и певчих птиц. Ни один плод не появился у осени на том древе и никогда больше оно не цвело оно столь ярко и пышно, как в тот памятный год.

Янтарные троглодиты

Странствующая группа приключенцев растворилась в ночи, не желая присутствовать на празднике в честь освобождения города. Их пёструю, запоминающуюся компанию спустя полнолуние видели далеко на Вечноболотном пути посреди экзистенциального спора о природе жизни и смерти, любви и ненависти, завтрака и обеда.

Освальд Мандус

Старый алхимик вернулся в свою разграбленную мастерскую и вновь принялся за работу. Разработанная ним взрывоопасная эссенция пришлась очень кстати при реставрации города, когда грубая сила и упорство не могли соперничать с мастерством и упрямством дварфийского фундамента.

В последний день своей жизни Освальд Мандус навестил надгробие своей жены и детей, положил букет свежих цветов и закрылся в своей мастерской, из подвала которой вскоре раздался оглушительный взрыв, подняв на ноги добрую половину города.

Сэр Голдсторм

Тиберий Гвиделиус Голдсторм был помилован декретом Алюстриэль и лишён всех званий и титулов. Разжалованный до простого рядового, он стал частым гостем дешёвых питейных заведений, где оставлял большую часть своего мизерного жалования.

По ночам он часто смотрел в пустоту, мысленно прокручивая события тех злосчастных дней в темноте Сандабарский тоннелей, раз за разом анализируя цепочку роковых решений, ввергнувших его в столь жалкую пародию на существование.

Малис

Извращённая тёмная эльфийка дожидалась своей казни в тёмных подвалах разрушенного форта, вместе с десятками других осуждённых к высшей мере наказания пленников. Тонкая ниточка надежды на невероятное спасение и безнадёжные планы бегства удерживали её сознание на плаву, в тёмном и зловонном карцере. Вдруг дверь каземата отворилась и на его пороге оказался не кто иной, как сам начальник стражи вместе с посланником от самой леди Алюстриэль, трижды прошедшим проверку на легитимность. В письме за сургучовой печатью были чёткие указания доставить в бессознательном состоянии заключенную за пределы города, где её будет поджидать личный конвоир.

Начальник стражи выполнил предписанные ему указания и Малис Шэгнасса из Шестого дома Чэд-Носад покинула Эверлунд под покровом ночи в сопровождении своего личного охранника и палача.

Ешэльни Амраала

Бывший консул и духовный лидер Эверлунда, Ешэльни Амраала отказалась от защиты в суде и признала все инкриминируемые ей обвинения. В своём заключительном слове она тихо сказала, что разделяет с ними всю боль и горесть страданий, бремя ответственности за которые она понесёт с собой в загробный мир.

На восходе, ей была дарована быстрая и чистая смерть.

Хальцерея

Хранительница Серебряного леса смогла восстановить контроль над таинственной эльфийской библиотекой, закрывая брешь в оградительных заклинаниях. Отныне двери Сильфасанариса будут закрыты, пока наследники Старой крови не вернуться обратно, что бы очистить от скверны столицу своей павшей империи.

Гаруда

Ракшасс, именуемый Гарудой, сидел в полном молчании на полу своей каменной тюрьмы. Лишь звук его дыхания и биение сердец наполняли непроглядную тьму, обнявшую его со всех сторон. Он потерял счёт минутам и дням, размышляя и подсчитывая в уме все аспекты и параметры сложившейся ситуации. Раз за разом он мысленно проходился по всем фактам и прогнозам, достигая, к своему величайшему недовольству, того же самого заключения.

С тяжёлым выдохом он подобрал свою трость и одним ловким и целеустремлённым движением переломал её пополам, с гулким стуком бросая обе половинки в жерло сомкнувшейся тьмы. Теперь оставалось лишь ждать...

Минуты липкими нитями стали опутывать стрелки часов, замедляя свой неспешный бег, пока скрежет и визг незримого часового механизма не оповестил о последней песчинке, упавшей на нижнюю чашу весов.

"Эклизифар... - сказала темнота, качнулась, вдохнула полной грудью и беззвучно зарыдала, разделась ручьями на невидимые глазу оттенки мрака и тьмы. - Твоё время истекло. Ты потратил его бесцельно, не покинув даже порога моих владений. Ты готов к неизбежному?"

"Да, - был ответ с незримой улыбкой на лице, - но скажи мне, в какую цену ты отпустишь мне ещё горсть столько нужных мне мгновений? У меня в этот раз, есть что-то, что сможет тебя заинтересовать...."