"Настоящий Север". Опубликовано Магнусом Мингом, Университет Титана.
От Аархуса до Нихвана предстоит путешествие в 3000 километров - простенький прыжок суборбиталкой, но, если уж выдалось свободное время, лучше испытать на своих двоих. Никто ещё не научился уважать мир, глядя с орбиты. Пустыни Титана представляют собой одно из самых суровых биомов в солнечной системе, унижая собой все наши трансчеловеческие надежды на материальный порядок, с готовностью поддающийся любым попыткам покорения. Сколько красоты можно найти в неприрученных побережьях гидрокарбонатных озёр, ползущих дюнах, играх метановых облаков над головой!
Никогда я ещё не ощущал себя таким незначительным и недолговечным, как, за десятилетия до Падения, во время моего первого путешествия от крохотной исследовательской станции в Аархусе до новой колонии в Нихавне. Катастрофический отказ оборудования привёл к полной потерей связи с Нихавном, который тогда ещё был полностью автоматической заставой и находился в процессе постройки роботами. Новые поселенцы должны были прибыть через полгода, а база в Аархусе была чересчур мала, чтобы вместить их всех. Готовность базы Нихавна к прибытию была жизненно важна.
Страшный весенний шторм уничтожил одну из наших воздушных машин и критически повредил другую, а мы не готовы были рисковать теми немногими драгоценными роверами, что у нас были, на неизведанной территории. Одиннадцать человек выдвинулось пешим ходом, дабы восстановить связь и закончить приготовления Нихавна к заселению. Наш НОТ (низко-орбитальный транспортник) держался в резерве на случай необходимости покинуть поверхность. Прибывающий колонизаторский корабль нёс достаточно припасов и для того, чтобы пополнить припасы первой команды и для того, чтобы основать вторую колонию, но только в связке с льдом и другими неустойчивыми веществами, собранными с поверхности. Возможность того, что придётся сорвать миссию по колонизации и вернуть обе команды на Землю (очень медленно, в заморозке) нависла над всеми нами.
В наши дни прогулка по каменистым холмам близ Аархуса или плавание на метановых скифах по озеру Онтарио - это отдых, тогда же - путешествие поверхностью было до чёртиков опасно. Посмотришь назад - сотни километров одинаковых эоловых гребней, каждый из которых в профиль - точно такая же идеальная синусоида, как и предыдущий; посмотришь вперёд - ещё сотня километров точно такого же пейзажа, лишь изредка прерываемого пилообразным гребнем камня и льда; и знать, что тебе придётся каким-то образом всё это преодолеть... это врезалось в рассудок, даже несмотря на разумные мысли о том, что ты хорошо оснащён всем необходимым для физического выживания.
И всё же, никогда ранее я не чувствовал себя настолько живым, как во время того перехода. До Падения, мы верили, что сделали физический мир простым и безопасным для нашего существования местом. Очень редко на нашу долю припадали реальные испытания. Раз Титан был лишен больших и красочных угроз - а тут не приходилось справляться ни с прожаривающей клетки ионизирующей радиацией, ни с бушующими криовулканами - он целиком восполнял погодными условиями. Средняя температура поверхности на протяжении нашего путешествия из Аархуса в Нихавна составляла -190 С. Холодная выдалась весна. Один раз мы попали в грозовой шторм - жуткий опыт, учитывая отсутствие хоть какого-нибудь укрытия - и умудрились избежать столкновения с ещё несколькими. Много раз и дождь шёл: кое-что, чего сегодня больше нигде в солнечной системе и не испытаешь, хоть дождь и состоял из жидкого метана.
В диких землях, каждый из нас был островом в себе. Каждый оставался в своём костюме в пути безо всякого транспорта. Передвижные убежища, способные противостоять поверхностному морозу в -180 С в те дни были ещё внушительного размера и мы решили их не брать. Единственный контакт между осуществлялся в течении привалов, когда мы подключали наши костюмы к переносной камере жизнеобеспечения, чтобы сбалансировать химические резервуары наших скафандров. Сами привалы раз на раз не приходились. День и год на Титане идентичны и составляют приблизительно пятнадцать стандартных дней. Титан всегда обращён одной стороной к Сатурну; неизменная мгла, едва подсвеченная отражённым от планеты светом преследовала нас даже во сне.
Звук настигал нас в наших скафандрах; необычное ощущение для тех, кто привык в скафандре быть только в вакууме. Плотная атмосфера Титана не пропускает солнечного света, но передает звук лучше, чем земная. Завывания ветра, периодический дождь, легкий треск льда и карбонового песка под ногами, и наше собственное дыхание было единственными звуками. Путешественники практически не общались, да и на меш мы не сильно отвлекались. Концентрация была всем; любая из сотни малейших ошибок могла стать смертельной. Через 12 недель мы достигли того, что сейчас является метрополисом Нихавна, но одиночество значительно продлило путешествие, по нашим ощущениям. Снять скафандр - это было как вылупиться из яйца.
Три крупных города и бесчисленное количество мелких поселений - Титан нельзя назвать необжитым. Мы много достигли. Но, в конце концов, мы лишь хрупкие маленькие существа. Когда за нами закрылся шлюз Нихавна, общий восторг прорезался через нашу усталость. Мы пережили испытание, несравнимое с тем, с чем кто-либо из нас сталкивался во время нашей степенной академической жизни на Земле. Титан сделал нам подарок - неумолимую уверенность в том, что мы можем стойко перенести окружающую среду, но никогда не сможем ее контролировать.